87. Tout d'abord, la Cour observe qu'aucun document concernant spécifiquement l'arrestation initiale de l'intéressée et son séjour d'une nuit au poste de police n'a plus tard été trouvé (paragraphe 27 ci-dessus). Il s'ensuit que, pendant quelque vingt heures après l'arrestation de la requérante, il n'a existé aucune pièce précisant l'identité de celle-ci et la raison et la durée prévue de cette détention. Même en supposant que la police avait l'intention de porter contre l'intéressée des accusations concernant l'infraction administrative en question, cela ne la dispensait pas de se conformer à ces formalités de base avant de l'enfermer. Cet élément doit en soi être considéré comme un manquement très grave, puisque le point de vue traditionnel de la Cour est que la détention non reconnue d'un individu constitue une totale négation des garanties fondamentales consacrées par l'article 5 de la Convention et une violation extrêmement grave de cette disposition. Ne pas consigner des données telles que la date et l'heure de l'arrestation, le lieu de détention, le nom du détenu ainsi que les raisons de la détention et l'identité de la personne qui y a procédé doit passer pour incompatible avec l'exigence de régularité de la détention et avec l'objectif même de l'article 5 de la Convention (Anguelova précité, § 154, et Kurt c. Turquie, arrêt du 25 mai 1998, Recueil 1998-III, pp. 1185-1186, § 125).
87. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что документы о первоначальном задержании заявителя и ее содержании под стражей в течение ночи в отделе внутренних дел впоследствии не были установлены (см. выше § 27). Таким образом, в течение, примерно, 20 часов после задержания заявителя не существовало записей о ее личности, причинах ее задержания и ожидаемой продолжительности ее содержания под стражей. Даже если предположить, что сотрудники органов внутренних дел намеревались настаивать на обвинении в совершении административного правонарушения, это не освобождает их от необходимости соблюсти основные процессуальные формальности до взятия заявителя под стражу. Факт несоблюдения ими процессуальных формальностей сам по себе должен рассматриваться как наиболее серьезное упущение, поскольку Европейский Суд неоднократно и последовательно отмечал, что неподтвержденное заключение лица под стражу полностью отрицает принципиально важные гарантии, закрепленные в статье 5 Конвенции, и представляет собой наиболее тяжелое нарушение названного положения названной статьи Конвенции. Отсутствие фиксирования таких данных, как дата, время и место содержания под стражей, имя заключенного, основания для заключения под стражу и имя лица, производящего заключение под стражу, должно рассматриваться как несовместимое с требованиями законности и подлинной целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова против Болгарии", § 154; Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" от 25 мая 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-III, § 125).