I На́дсон

II На́дсон

Георгий Адамович (1867-1939) , микробиолог, академик АН СССР (1929). Доказал на низших грибах (1925, совместно с другими) возможность искусственного получения мутаций под действием ионизированного излучения. Труды по индуцируемой изменчивости микробов, экспериментальному получению их новых устойчивых рас. Репрессирован; реабилитирован посмертно.
---
Семен Яковлевич (1862-87) , русский поэт. В лирике отразились скорбь честного, не находящего себя в жизни интеллигента, сочувствие "страдающему брату" ("Друг мой, брат мой..."). Некоторые стихи - некрасовского, гражданственного звучания ("Сколько лживых фраз, надуто-либеральных" и др.). Поэмы ("Христианка", 1878), драма в стихах "Царевна Софья" (не закончена, 1880, опубликована 1902), проза, литературные очерки.

Надсон (Семен Яковлевич) - известный поэт, род. в СПб. 14 декабря1862 г.; по отцу еврейского происхождения, мать - из русской дворянскойсемьи Мамонтовых. Отец - чиновник, человек даровитый и оченьмузыкальный, ум. от психического расстройства, когда Н. было 2 года.Оставшаяся без всяких средств с двумя детьми вдова его сначала жилаэкономкой и гувернанткой в Киеве, потом вышла вторично замуж. Этот бракбыл крайне несчастлив. В памяти поэта осталось неизгладимое впечатлениеот тяжелых семейных сцен, закончившихся самоубийством отчима, после чегомать Н., вместе с детьми, поселилась в СПб. у брата, но вскоре умерла.Оставшийся на попечении дяди, с которым мало ладил, Н. в 1872 г. былотдан пансионером во 2-ю военную гимназию (теперь 2 кадетский корп.),где окончил курс в 1879 г. Поступив в Павловское военное училище, онпростудился на учении. Врачи констатировали начало чахотки, и его наказенный счет отправили в Тифлис, где он провел год. В 1882 г. Н.выпущен подпоручиком в Каспийский полк, расположенный в Кронштадте. Этобыл лучший период его жизни, когда он впервые почувствовал некотороедовольство и отразил свое светлое настроение в одном из немногих, неотравленных тяжелым раздумьем, стихотворений: Сбылося все, о чем за школьными стенами Мечтал я юношей, в грядущее смотря. Быстро растущая литературнаяизвестность, живой нрав, остроумный разговор, доброе сердце - все эторасполагало товарищей и знакомых к Н.; его баловали и окружали всякогорода заботами и попечениями. Военная служба, тем не менее, оченьтяготила Н., и он при первой возможности вышел в отставку (1884).Несколько месяцев он был секретарем редакции "Недели", но вскоре болезньгруди приняла такой печальный оборот, что друзья поэта, при помощилитературного фонда, отправили его сначала в Висбаден, а потом в Ниццу.Ни теплый климат, ни две мучительные операции туберкулезной фистулыноги, которые ему сделали в Берне, не привели ни к чему, и летом 1885 г.друзья решили отвезти его назад в Россию. Медленно угасая, прожил Н. ещеоколо 11/2 лет сначала в Подольской губ., затем под Киевом и, наконец, вЯлте, где ум. 19 января 1887 г. Много видел он хорошего за это время:популярность его все росла, вышедшее в 1885 г. собрание стихотворенийбыстро разошлось, потребовалось второе и третье, акад. наук присудилаему Пушкинскую премию, иллюстрированные издания помещали его портреты,он получал множество сочувственных писем. Когда он в Киеве устроил вечерв пользу литературного фонда, его встретили бурной овацией, а послечтения вынесли на руках. Живя под Киевом и ища заработка, чтобы ненуждаться в помощи друзей и литературного фонда, Н. стал писатьлитературные фельетоны в киевской газете "Заря". Это вовлекло его вполемику с критиком "Нового Времени" В.П. Бурениным, который впрозрачных намеках взвез на Н. обвинение в том, что болезнь егопритворная и служит для него только предлогом вымаливать пособия.Умирающий поэт, глубоко пораженный тяжким, незаслуженным обвинением,собирался ехать в СПб. и устроить суд чести, но не был допущен к томудрузьями. Через некоторое время нападки возобновились с новой силой;последний, направленный против Н. фельетон "Нового Времени", пришел вЯлту уже после его смерти. Его тело было перевезено в СПб. и похороненона Волковом кладбище. Через несколько лет, на собранные по подпискеденьги, над могилой Н. поставлен памятник. Н. начал писать очень рано;уже в 1878 г. одно его стихотворение было напечатано в "Свете" Н.П.Вагнера; затем он помещал стихи в "Слове", "Устоях", "Мысли". В 1882 г.с ним пожелал познакомиться А.Н. Плещеев. Н. считал его своимлитературным крестным отцом - и, действительно, Плещеев чрезвычайнотепло отнесся к дебютанту и открыл ему дорогу в "Отеч. Зап.". Помещенныездесь три стихотворения Н. сразу обратили на него всеобщее внимание ивозбудили большие надежды. С тех пор успех его стихотворений в публикевсе возрастал и интерес к ним не ослабевает до сих пор. В течение 10 летсобрание стихотворений Н. выдержало 14 изд. и разошлось в количествесвыше 50 тыс. экземпляров. Право собственности на них, по завещанию Н.,принадлежит литературному фонду, которому он, таким образом, сторицейзаплатил за поддержку. Образованный путем продажи стихотворений Н."надсоновский капитал" фонда составляет в настоящее время около 50 000руб. Небывалый успех Н., равного которому нет в истории русской поэзии(в таком количестве до истечения срока литературной собственности нерасходились ни Пушкин, ни Лермонтов, ни Кольцов, ни Некрасов), многиеприписывали сначала сочувствию к несчастной судьбе безвременно погибшегопоэта и как бы протесту против клеветы, отравившей ему последние днижизни. Прошел, однако, ряд лет, невзгоды забыты, а успех стихотворенийН. остается прежним. Нужно, значит, искать его объяснение в самих стихахН., тем более, что авторитетная критика мало занималась ими, относясь кН., большей частью, как к поэту второстепенному. В Н. отразилось топереходное настроение, которым характеризуется и деятельность лучшегопредставителя литературного поколения конца 70-х и начала 80-х годов -Гаршина. Н. - олицетворение Рябинина в известном рассказе Гаршина:"Художники". подобно Рябинину, он восклицает: "Но молчать, когда вокругзвучат рыданья и когда так жадно рвешься их унять, под грозой борьбы ипред лицом страданья... Брат, я не хочу, я не могу молчать". Было время,когда "поэзия несла с собою неведомые чувства, гармонию небес ипреданность мечте, и был закон ее - искусство для искусства и был заветее - служенье красоте". Но "с первых же шагов с чела ее сорвали ирастоптали в прах роскошные цветы - и темным облаком сомнений и печалипокрылись девственно-прекрасные черты". Однако, отказавшись от поэзиинаслаждения и безмятежного созерцания, Н., подобно тому же гаршинскомуРябинину, не нашел своего назначения и в борьбе со злом. Он сам оченьхорошо это сознает: "И посреди бойцов я не боец суровый, а толькостонущий, усталый инвалид, смотрящий с завистью на их венец терновый".Далеко не соответствует, поэтому, ансамблю поэтической деятельности Н.представление о нем как о поэте "гражданском" по преимуществу."Гражданское" настроение Н., как и все вообще его настроения, былоглубоко искренно, но оно только часть его творческих порывов и являетсякак бы долгом совести, исполнением того, что он считал нравственнойобязанностью каждого любящего родину человека и гражданина. По чистолитературным качествам своего таланта он тяготел к лирическим порывам,чуждым тенденции. Это видно и из многих мест его критических заметок ииз преобладающего характера стихотворений, которые он оставлял в своемпортфеле и которые напечатаны только после его смерти, и из того, чтоособенно хороши в художественном отношении те стихотворения, в которыхон больше поэт, чем гражданин: "На кладбище", "В глуши", прелестный"Отрывок из письма к М.В. Ватсон", грациозная пьеска "Закралась в уголмой тайком", "Сбылося все", "Снова лунная ночь", "Я пригляделся к ней","Нет, муза, не зови", "Весной", "Умерла моя муза" (последнеестихотворение - одна из трогательнейших пьес русской поэзии, достойнаястать рядом с стихотворением Никитина "Вырыта заступом яма глубокая").Уже в одном из ранних своих стихотворений, "Поэт", Н. одновременнопоклоняется двум идеалам поэзии - гражданскому и чисто художественному.В позднейших стихотворениях, рядом с призывом к борьбе, в его душе идет"мучительный спор" с сомнением в необходимости борьбы ("Чуть останусьодин"); рядом с верой в конечное торжество добра ("Друг мой, брат мой","Весенняя сказка") слагается горький вывод, "что в борьбе и смутемирозданья цель одна - покой небытия" ("Грядущее"), царит "мглабезнадежности в измученной груди" ("Завеса сброшена") и крепнет сознаниеничтожества усилий "пред льющейся века страдальческою кровью, предвечным злом людским и вечною враждой" ("Я не щадил себя"). Наконец,иногда в душе поэта возникает коллизия с стремлением к личному счастью.В одном из популярнейших своих стихотворений Н. с удивительнойискренностью рассказал, как он "вчера еще рад был отречься от счастья" -но "сегодня весна, вся в цветах, и в его заглянула окно" и "безумно,мучительно хочется счастья, женской ласки, и слез, и любви без конца".Однако в этом отсутствии у Н. прямолинейности нет ничего общего снеустойчивостью; его колебания, как и у Гаршина, объединены общимгуманным настроением, не холодным и надуманным, а глубоко органическим.Идеал Н. - Христос: "Мой Бог - Бог страждущих, Бог, обагренный кровью,Богчеловек и брат с небесною душой, и пред страданием и чистою любовьюсклоняюсь я с моей горячею мольбою". Определение своей поэзии сам Н. далв стихотворении "Грезы": "Я плачу с плачущим, со страждущим страдаю иутомленному я руку подаю". В этих словах заключается и определениеместа, занимаемого Н. в истории русской поэзии. Родная дочь музыНекрасова, муза Н., имеет свои индивидуальные черты, которые и дорогинервному, надломленному поколению последних лет. Она более склонна кжалобам, чем к протесту, но зато и менее сурова. Не принадлежа к сильными ярким художникам, Н. обладает, тем не менее, серьезными поэтическимидостоинствами. У него очень музыкальный, иногда образный стих,замечательно задушевный тон, а главное - он владеет большой сжатостью.Любимым изречением его было правило: "Чтобы словам было тесно, мыслямпросторно". Ему удалось создать несколько очень метких поэтическихформул, врезавшихся в память. Стихи - "Как мало прожито, как многопережито", "Пусть арфа сломана - аккорд еще рыдает", "Облетели цветы,догорели огни" - стали крылатыми и вошли в обиход речи. К сильнымсторонам Н. следует также причислить полное отсутствие искусственнойприподнятости и риторичности. Поэзия Н. ясна и доступна каждому среднемучитателю - и может быть в этом даже главная тайна ее успеха. Критическиеопыты Н., собранные в книжке "Литерат. очерки" (СПб., 1888), непредставляют ничего выдающегося. Ср. биографию Н. при стихотворениях(составлена М.В. Ватсон); Арсеньев, "Критические этюды"; ст. Н.К.Михайловского в "Северном Вестнике" (1887), Ор. Миллера в "РусскойСтарине" (1888); "Сборник статей, посвященных памяти Н." (СПб., 1887);брошюру Н.А. Котляревского (М., 1890); книжку проф. Царевского (Казань,1890). С. Венгеров.