mi (m)

ми (нота)

Когда вечером Рикардо Рейс, достаточно окрепший, чтобы пойти поужинать, спустится в ресторан, он увидит, как официанты избегают его взгляда, как все незаметно сторонятся его, одна только Лидия не поддалась этому - чуть только Сальвадор спустился на первый этаж, она - встревожилась, бедная девушка - тотчас появилась в номере: Правда, что вас в ПВДЕ вызывают? Правда, вот повестка, но беспокоиться нечего, должно быть, что-нибудь с документами не так. Дай-то Бог, от этих людей добра не жди, я слыхала, мне брат рассказывал. Я и не знал, что у тебя есть брат. Да как-то не сказалось. Ты вообще ничего не рассказывала мне о себе, о своей жизни. Вы не спрашивали. Верно, я знаю только, что ты живешь здесь, в отеле, и в выходные уходишь, знаю, что ты не замужем и, судя по всему, не собираешься, вот и все сведения. Нам с вами - хватит, ответила Лидия, и от четырех слов, произнесенных просто и без малейшего вызова, сжалось сердце у Рикардо Рейса: звучит, конечно, банально, однако он почувствовал именно это - что сердце сжалось - может быть, она и сама не вполне отчетливо сознавала, что произнесла, а просто хотела пожаловаться - а на что? - а может быть, и вовсе не было в этих словах ничего, кроме констатации очевидного факта, вроде того, как говорят: Ой, дождь пошел, но тем не менее прозвучала в этих внезапно сорвавшихся с языка словах горчайшая ирония, и в настоящем романе это означало бы: Я, сеньор доктор, здесь в прислугах, подай-при-ми-пошла-вон, еле-еле читать-писать умею, и потому вовсе необязательно, чтобы у меня была своя жизнь, а и была бы, то какой бы надо ей быть, чтобы вас ею заинтересовать - мы могли бы и дальше писать в этом духе, до бесконечности нанизывать слово к слову, но эти четыре "нам с вами - хватит" заменили все прочие, а если бы слова разили, как шпаги, пал бы Рикардо Рейс, обагренный кровью.