452. La Cour relève en outre que la signature accusant réception de la lettre de notification litigieuse est pratiquement illisible et qu'elle n'a été reconnue par aucun des trois avocats des requérants comme étant celle d'une personne de leur cabinet (paragraphe 213 ci-dessus). Ceux-ci ont unanimement réfuté la thèse du gouvernement et soutenu qu'ils n'avaient jamais été informés des décisions d'extradition concernant leurs clients (ibidem). Les circonstances dans lesquelles Me Gabaïdzé aurait appris l'imminence de cette mesure (paragraphe 214 ci-dessus) ainsi que ses vaines tentatives pour obtenir de plus amples informations auprès du parquet général sont confirmées par le journal télévisé de 23 heures, diffusé sur la chaîne Roustavi-2 (paragraphe 216 ci-dessus). Contrairement à ce que le gouvernement semble affirmer, l'enregistrement de cette émission atteste que l'avocat ne connaissait pas le nombre exact et le nom des requérants qui risquaient d'être extradés, qu'il ne savait pas quand la décision avait été prise et qu'il ignorait l'état d'avancement de la procédure d'exécution. Il ressort de son interview qu'en se rendant à la télévision il entendait dénoncer publiquement le caractère obscur et secret de cette procédure.
452. Кроме того, Суд отмечает, что подпись, подтверждающая получение спорного извещения, практически неразборчива и не была признана тремя адвокатами заявителей как подпись служащего их офиса (параграф 213). Они единогласно опровергли версию правительства и подтвердили, что не были проинформированы о решениях об экстрадиции их клиентов (там же). Обстоятельства, при которых господин Габаидзе узнал о неизбежности этой меры (параграф 214), а также его неудавшиеся попытки получить более подробные сведения в Генеральной прокуратуре, подтверждены выпуском телевизионных новостей, которые транслировались в 23 часа на канале "Рустави-2" (параграф 216). Вопреки утверждениям Правительства, запись этой передачи доказывает, что адвокат не знал точного числа и имен заявителей, которые рисковали быть экстрадированными, не знал, когда было принято решение и на каком стадии находится процедура. Из его интервью следует, что, отправляясь на телевидение, он стремился публично приподнять завесу тайну, окружающую эту процедуру.